Дяйку передевается в женщину

Вернуться к списку текстов

Ну, бəйкунаӈку тəті нилыдиə.
Жил один старичок.
Иня”куту нану нилытыгəй, иня”куту нану.
Жили они со старухой.
Маагəльте нүөǯи дяӈку.
Детей у них нету.
Бəнтіǯə таагəлитеǯи дяӈку.
Ну улице оленей-то нету.
Тə, бəйкунаӈкурə тəсиəǯə тəті иня”куту дя мунумунутү: «Оу”, əмə” дүрякə” тусүǯə” ибаху” ныырəхятыə”.
Старик говорит старухе: «Ненцы, приедут, говорят, свататься.
Маа нүөми ((…)) тəиӈу?
У нас детей-то нету.
Куніǯə диндісиəдеə” тə нүө хоӈыми маами.
Откуда ои узнали, дети у нас есть или нету.
Тə иня”ку ихүтə, дүряки” туйхү”, лууте или маа хуаарба”абта мeйтеӈыми, нүөǯəми».
Старуха, послушай, когда ненцы придут, парки… из дерева сделаем себе ребёнка».
Оу”, иня”ку мунунту: «Оу”, неӈкəрəгы”ыа тəті, хуаагүмү.
Старуха говорит: «Оу, это нельзя, грех.
Хуаа куні”а мeйтеӈыӈ нүө ися?
Из дерева как сделаешь ребёнка?
Тоиӈəə.
Не надо.
Тə тəрəди ихү” демби”күнə лууте серəгуǯəм».
Раз такое дело, давай одежду твою одену».
Кай, əнды” кай иня”куǯу тəті əнты нихяǯымə няагəи” дебтаǯа”, нихяǯымə няагəи” дебтаǯа”.
Забыла, старуха эта… нехорошо я, оказывается, рассказала.
Тəті дүрякəӈуǯу” туу”о”.
Эти ненцы приехали.
Таарба”ай мындысы тə, тəǯа”а”.
Оленей много с собой привезли.
Бəйкунаӈкурə нинтыǯə деӈхиде” ӈыытəты.
Старик ещё не оделся.
Оу, бəйкунаӈку тəитү.
Старик есть.
Оу”, бəйкунаӈку дя муну”о” тəндə” тахаряа тутүө” ӈана”санə”: «Оу, бəйкунаӈкуоу, кобтуалə тəихуаӈху, кобтуалə тəихуаӈху?»
Эти приехавшие спрашивают старика: «Ой, старик, у тебя девушка есть?»
«Əə”, кобтуакүөмə тəитү».
«Да, есть у меня девушка».
Тахаряа əнды”, кобтуакүмүмə нинты əмны макəтəнə ӈуо”.
Но дочки моей сейчас нету.
Няйбытəны иухуанту.
Далеко бывает.
Няйбытəны ӈонəə” нүөне тəитү”, тəніні иухуанту кобтуамə.
В тундре еще у меня дети есть, дочь моя там бывает.
Бəйкунаӈку иня”куту нану нилытыгəй.
Тə бəйкунаӈку мунумунутү əнды”: «Тə ныырəхятыə” тусүǯə” ибаху”, маа нүөми куні”а мeйсиǯəми?
Нүөми дяӈку.
У меня нет матери.
Əмкүмү хуаабта мeйсиǯəми нүө ися».
Иня”ку мунунту: Неӈкəрəи, тоиӈəə тəтірə.
Тə-тə, тоиӈəə».
«Тə тəндыте күǯүахү” тусүǯə”.
Тə, мəнə мунугуом: нүөмə няйбытəны итү, кобтуамə.
Нинытінінті итү.
Хуу”куомə күǯүахү”.
Пойду за ней завтра утром.
Бəлта таагəльтеǯити тəтуӈуру” мирəǯəǯити».
Хоть оленя привезёте в приданное».
Оу, тə-тə, тəтірə тəсиəǯə … Иня”ку конeчно ӈадүмүөгүатү тəитү”, кəндүтү, иня”ку.
У старухи, конечно, есть свадебные санки.
Тə, əнды” «Күǯүахү” тəндыте тусүǯə”».
«Завтра они приедут».
Тə, тəндыте мааӈуна итеӈу, күǯүатундə тахаряа туу”о”.
Ну что, уже утром они приехали.
Бəйкунаӈку тəитү.
Старик есть.
Тəндыте тии”ə”, кəти нагүр ӈана”са иӈəə, кəти канүте ӈана”са иӈəə, тəндыте матə тии”ə”, дүряка”а”.
Они зашли в чум, хоть три человека, хоть сколько их там.
«Кəǯя, бəйкунаӈкуоу, кобтуалə тəихуаӈху?
«Эй, старик, дочь у тебя есть?
Кобтуамтə хуудитымы”».
За девушкой твоей мы пришли».
Оу”, бəйкунаӈку мунумунутү: «Кобтуамə тə” əмəніə əнты няйбытəны итү.
Старик говорит: «Дочь моя в тундре, далеко.
«Оу”, мыӈ торубтума”аи” кобтуатə мирəǯəǯəй таай тəтудүөму”».
«Зря мы тогда приданное, оленей для нее привезли».
«Оу, тə таай тəтубатуру” кай.
«О, оленей вы оказывается, привезли, а я не знал.
Тə, таате мааналүӈү, коиӈыти”.
Ну что, оленей-то оставляйте.
Коиӈыти”.
Оставляйте.
Күǯүахү” туйкуору” нүөмə хуудисы.
Завтра прийдете за дочкой.
Таатү” коуӈəə”.
Олени ваши пусть остаются.
Мəнə кобтуанə мыəǯə бəньде тентырысыǯəмə, дяӈгуйтүндəту.
Я свадебный аргиш приготовлю, пока её нету.
Тəнді” таараатіні ӈонəи”, каӈгə түхəны ӈонəи” таай тəǯу”суǯəм.
Этими оленями… ((unknown))
Нисыǯəм нинягəнə таай тəǯу”.
Тəндə” таатү” коиӈыти”, тəлиа” таатінінті хутурəсуǯəм кобтуамə».
Этих оленей оставьте, их запрягу».
Тə, мааǯу итеӈу, тəндыте лыəмны”ыа”.
Ну что, они соглашаются.
«Əə”, тə-тə, тəні”а икуому”», кəти ӈəмурса сятыӈəинтə” кəти ниӈəинтə”.
«Ну, так будем», — пусть хоть закончат кушать или нет.
Тə, тəтірə тəсиəǯə ӈануо Бəйкунаӈку ((тəндə”)) тəндə” дүрака”итү бии”аиндə” тəндə”, сəмату” сылыте иӈəə”, кəти сəматуте” иӈəə”, кəти дүраките” иӈəə”.
Вот старик… они уехали, пускай хоть ненцы будут, хоть энцы.
Тəндыте бии”аиндə”.
Они уехали.
Лыəмны”ыа”.
Доверчивые.
Оу, тə”ə, тахаряа тəндітə бүүтүндə, таарба”ай тəӈыǯы” таа” тəндə” тəсиəǯə таарба”а” коири”итə”.
Они уехали, этих оленей оставили.
Тахаряа тəті бəйкунаӈку тəсиəǯə ((деӈхи)) нинтыǯə демби”күө”, тə бəлта кунда”инді, кунда”инді.
Старик пока не оделся, спать легли.
Күǯүатудя əмтырə тəні”а исүǯə.
Утром будет так.
Кунда”инді, таати тəитү”.
Спать легли, они есть.
Тахаряа тəтірə күǯүатундə бəйкунаӈкурə тəсиəǯə кобтуату мыəǯə хутури”ə.
Утром старик запряг аргиш для девки.
Ӈадүмүөмту хутури”ə кобтуамту.
В свадебную санку девушке он запряг оленей.
Тə, кобтуамту хутурəса, тəті тəсиəǯə иня”куту дембятіні дембиди”иǯə.
Запряг аргиш, а сам оделся в старухину одежду.
Иня”куту дембяй лууй, бəньдикаай сери”ə.
Бабкины вещи, всё надел.
Тə Иня”куту бадя” иӈəə”, маараа” əмə” куу” быны”, бəньде” сери”ə.
Бабкины украшения, разные, те, что на кончиках кос из бисера, всё надел.
Тə, тахаряа бəйкунаӈкурə тəті тəсиəǯə, тəндə тəсиəǯə ӈомтү”үǯə такəə сыӈə нии, кобтуа мантə.
Старик сел в углу, как девушка.
Ку” деӈхиди”иǯə ӈануо.
Так хорошо оделся.
Тə, дялыə.
День.
Тəəу, дялы дя тахаряа иньсүǯə” ӈукəгəə” туймунутүөуӈ.
Днём едут, слышно, много людей на легковых санках.
Тə, бəйкунаӈкурə тəны ӈомтүкəту ((…)) бəнсə одeт, бəнсə деӈхиǯиті.
Старик там сидит, весь одетый.
Тахаряа хорəǯу нигəты ӈəǯу”.
Лицо даже не видно.
Хорəмту каса” тиидяту, конeчно тиидяту, бəйкунаӈкугүмү.
Лицо прячет, старик же.
Тə, иня”ку мунумунутү иня”ку дя мунумунутү: «Кəǯя, кунуӈу бəйкунаӈкурə?»
Старуху спрашивает: «Эй, где твой старичок?»
«Оу”, бəйкунаӈкумə əмəніə, мыəǯəрə катемəӈуру” бəнтіə.
«Оу, старик, вон аргиш посмотрите на улице.
Тəтірə мыəǯəмту хутури”ə бəньде.
Весь аргиш запряг.
Ӈадүмүөмту хутури”əǯу бəньдикаа.
Свадебную санку запряг всю.
Таатү хутури”ə.
Оленей запряг.
Бəйкунаӈкумə мунудүө тə” бүүтəбү”өту: Тə, тəті иня”кураамə, тылиатə əмты нүөрə ӈуонəгəтə.
Старик, когда уезжал, сказал: Старуха, отправь сама дочку.
Тылиатə ӈуонəгəтə, бəйкунаӈкумə ӈонəи” нүөты дя кона”а, ӈонəи” таатү, ((ӈонəə”)) ӈонəə” таатү хуулехясы кона”а ибаху, бəйкунаӈкумə.
Сама отправишь, старик уехал к остальным своим детям, еще за оленями поехал, говорят.
Тəтірə тусүǯəу.
Он приедет.
Минтягəны күǯүахү” тутету, минтягəны хииӈхи” тутету.
Может, завтра придет, может вечером.
Тəті бəйкунаӈку ӈуоляи” мунудүө, тəті нүөрə ӈуонəгəтə».
Старик уже сказал, сама дочку отправишь».
«Оу, тə тəрəди ихү” няагəə тə”.
«Оу, это хорошо тогда.
Тə, кобтуалə тиəбты”, хуанəǯə».
Девку свою посади на санку».
Тəтірə иня”ку тəсиəǯə ӈуолы мыəǯəту такəə, ӈадүмүөраатəнунту ӈадүмүө дя тахаряа бəйкунаӈгумту конда”а, тəндə сыты луутінінті деӈхиǯиси.
На свадебную санку она повела своего старика, а он весь одет в её вещи.
Бəйкунаӈку тəтірə кона”а тахаряа, тəтірə ӈадүмүөнтə тии”иǯə.
Старик пошёл, в санку сел.
Ӈадүмүөнтə тиəди такəə маараа” дүөратү иӈəə”, маатү иӈəə”, бəньде” нанунту хуану”о.
В санку сел, там краски всякие, все, что там есть, около себя положил.
Тə Тахаряа бəйкунаӈкурə тəны тахаряа тəтірə бəйкунаӈку контура”иǯə.
Старика увезли.
Такəə хорəмту тиидягəту ((…)) сəмунтəнунту, тə нигəты ӈəǯу” хорəǯу.
Лицо закрывает шапкой, лицо не видно.
Оу тахаряа бəйкунаӈкурə контура”аӈутаǯə, тахаряа дүракəнді” контура”иǯə.
Теперь старика ненцы увезли.
Тə, иня”ку тахаряа нүөнты дя сəӈүркəту, нүөнты дяи: «Ни” нəӈхəмəны ӈуоу”, няагəи” ӈуо” тəнə.
Старуха на ребенка смотрит: «Веди себя хорошо.
Няагəи” тəніні нилы”.
Хорошо там живи.
Десырə мануо туйсүǯə ӈонəнту.
Отец твой сам приедет.
Десырə тəнə хуулехясы ӈонəнту тусүǯə мунунту нүөнты дя.
Отец сам приедет за тобой.
Тə, тə тəтірə тəсиəǯə … Тəті бəйкунаӈкурə дөндала”ку, ӈадүмүөнтəту хола”иǯə, ӈадүмүөнтəту, ӈадүмүа”курааǯу əку.
Сатрика потихоньку в свадебную санку посадили, только саночка у него.
Ӈонəə тə кəндə нинтыəрəкы бəтяде”.
Вроде больше за ним санок не видать.
Ӈадүмүөнту сиəрыа” əку”, кəндəту сиəрыа” ӈəнді”аи”.
Олени только для свадебной санки, похоже.
Быəлəту ӈу”ои” иряӈка”куǯу əку.
Может, у него еще одна саночка есть.
Тə, тəтірə тəсиəǯə бəйкунаӈку тахаряа бəйкунаӈкурə тəсиəǯə контура”иǯə, бəтəлəра”а.
Ну, старика увезли, сзади привязав.
Сыты нинты кəрытə” ӈонəнту ((…)).
Он оленями сам не правит …
Тахаряа тəті бəйкунаӈкурə тəсиəǯə дүбү ӈиле каулəра”иǯə, нинты ӈəǯу”.
Старика под нюк упрятали, его не видать.
Тəмəəны бəйкунаӈку хeǯытыгəты хүөтəу, хүөтə куныти ногутягү” хүөтə хeǯытыгəты сыли”а”, канүте дялымəны хeǯытыӈəə” кəти канүте, кəти тəлиаите дялы ((…)) иӈəə.
Старик всё идёт, хоть близко, хоть далеко, пусть хоть сколько дней едут, хоть это день будет.
Тəтірə тəсиəǯə бəйкунаӈгу маǯə намəəны нəнсубтыри”иǯə, бəйкунаӈкурə.
Теперь упряжка со стариком остановилась возле чума.
Ӈуолы ныыǯəтəмəны бəнсə деӈхиǯиті.
Конечно, весь в женскую одежду одет.
Тə, тəндыте бəньде” таатү нөтибтыри”индə”.
Всех оленей распрягли.
Бəлта курəгүи” хиимтə”ки”ə.
Уже ночь наступает.
Тə, хиимтə”кəндытəу, тахаряа нырбы”ыа ((…)) туймунутү.
Когда стемнело, слышно, женщина подходит.
Няагəи” бадя”тəнда”а ны туймунутү.
Сылшно, подходит женщина, вся в железе.
Дүбү бярəбтялыты.
Открывает нюк.
«Əи”, бəйкунаӈгу кобтуау, тиикəəӈ, тиитəбяхыӈ, тяигəльтетəрə ӈəмə” хeкутыə.
«Эй, старика девушка, заходи, хоть чайку горяченького попей.
Тии”».
Заходи».
Əу”, бəйкунаӈкугүмү хунсəби”иǯə.
Старик отвернулся.
Тумкатураадя: «Ниндым кəрбуоу”, ниндым тяирнянды”».
Совсем тихо говорит: «Не хочу я чать пить».
Буомунутү хунсəимті”ə, маагəльтегəтə хунсəə” буомунутү.
Голос поменял, совсем другой голос.
«Ниндым тоиӈəə, ниндым тяирнянды”».
«Не надо, не хочу я чай пить».
Тахаряа тəті бəйкунаӈкурə ((тəніні)) тəні”а имунту кундə, курəгүи” канə накүрə дялы бəуӈəə кəти куні”айӈəə, хүөтə ӈадүмүа”куту кунсыны игəту.
Итак, пусть хоть сколько дней пройдёт, хоть три, хоть сколько, всё время старик в своей свадебной санке сидит.
Тə, ны” туйкəту”, куодүмуӈалə” туйкəту”: «Оу”, хиəмəу, тəгүмүрə маадя тəӈгатəӈу тəгəтəтə?
Женщины, мужчины приходят: «Оу, почему она сопротивляется?
Тəтірə тəӈгатəту тə, нинты кəрбу”.
Она сопротивляется, не хочет.
Нинты мяиǯинянты”, тоиӈəə тага”аǯи.
Не хочет замуж, ну её.
Тə, тə ӈадүмүөтəнунту ӈонəнту корсəту туйхү”, тусүǯə əку, ӈонəнту тии”ситə əку,— дүрака”а” мунунту”.
В санке своей сама упрямится сидит, если это пройдёт, сама придёт, — ненцы говорят.
Тə тəны икəлӈəə.
Подождём.
Ӈондатəту тусүǯə əку, ӈонəнту тии”ситə əку».
Ум придёт, сама зайдёт».
Тəтірə тəсиəǯə бəйкунаӈкурə канəули дялы тəны игəту.
Старик сколько-то дней там сидит.
Кəǯяу, курəгүи” ((…)) тəні”а имунтуӈ кунтə тахаряа сыли”а” ((ӈонсыə)) куніні ӈонсыəмымбяӈы, бəнтіні имуӈхуанту.
Так пока они живут, не знаю, куда в туалет ходит, на улице, наверное.
Тə, тəті тə камбаму”о.
Наступила весна.
Коуǯу сиǯяйтиты, коуǯу ӈəтумы”ə.
Солнце светит, солнце появилось.
Оу”, мааӈуна əмтырə тə”, турка”ку ихуаǯу ((…)), əмыте туркугəтə тə” нялырыə” икəбаǯу”.
Оу, тут озеро, там прорубь, оттуда, видимо, воду таскают.
Тəтірə тəсиəǯə ӈана”санə” бəньде” кунда”индə”, нору дя.
Все люди уснули весной.
Бəньдикаа” кундуату” ӈануо, бəнтімəны маагəльте ӈана”са дөтүрүө дяӈку.
Все спят теперь, на улице ни одного человека не ходит.
Тə, бəйкунаӈкурə тахаряа дөнда”ала”ку, ӈадүмүөгəтəту сохəдя, такəə нялыдемы дя.
Старик потихонечку слез с санки и к месту, где берут воду…
Кəǯя, нялыдемыǯыӈ əмтырə баабату тə”, нихяǯы кəнды” нялыдемыǯы.
Прорубь не замёрзла, оказывается.
Тəндə нялыдемынты ситямəны бəньдикаа” дүөрудеəтіні камуруобта”аǯу, бəнсə, бəнсə дүөру, дөӈгу ситямəны бəнсə кам ((…)), ӈануо камлəгу”, бəнсə дүөру”, бəнсə дүөрутіні ((ӈихү”өту)) ӈибү”өту, тəні”айхүтү бəньде мeриги”аи” ӈусытыти бəйкунаӈку.
Вокруг проруби всё как кровью накрасил краской, всё вокруг проруби как в крови, всё краской намазал, так быстро он всё делает, старичок.
Тəндіти тəні”а мeйкясиəи тахаряа бəйкунаӈкурə тəбті” ӈу”одеитү кунсымəны сəрəəǯу ӈыытəты ӈəǯуӈыǯы” ниӈы.
Он это всё сделал, и по той же дороге… дорога еще видна.
Сəрəəǯу ӈəнді”аи” ӈыытəты ӈəǯуты.
Дорогу еще, наверное, видно.
Тахаряа тəтірə тəсиəǯə сəрəəты ӈəǯутындə ӈануо бəйкунаӈку тəні”аряи” намырса кона”а.
Дорога пока видна, старичок пулей по ней бежит.
Оу”, тəтірə тəті куні”а куо хиритендə хeǯыта”мыəдеəǯу ихүтү, кəти куо хирите дялате хeǯытыӈəə, кəти канүте дялате хeǯытыӈəə.
Он даже не знает, сколько он идёт, пусть хоть сколько дней.
Тахаряа бəйкунаӈкурə тəтірə тəсиəǯə матəту, ӈуолы матəту, маǯəмту тенынтыəгүмү əхы, матəту тии”ə.
Старичок теперь домой зашёл, конечно, свой дом-то знает.
Тахаряа иня”кураамə … тахаряа матəту түүдя тəсиə иня”куту дембя” тəндə” луути бəньде” ((серəди)) сери”ə.
Старуха… домой придя, старухины вещи все одел(а?).
Тə, луути сери”ə.
Тахаряа луути нии”ə, тахаряа сыты луути сери”ə, бəйкунаӈку луу сери”ə.
Одежду снял, свою одежду надел, стариковскую парку.
Луути миди”ə иня”кутəту: «Əмыте сəлӈыбтіне!
Одежду отдал старухе: «Схорони.
Тоиӈəə”, тиине, ниӈəə” ӈəǯу”».
Не надо, спрячь, пусть их не видно будет».
Тə, тəті бəйкунаӈкурə ӈонəи” бəйкунаӈку ися кона”а.
Старик опять стариком стал.
Тə тəні игəтугəй.
Там живут.
Тə, тəні”а имунті кунтə курəгүи” сиǯи дялы бəуӈəəгəй, кəти канə дялы бəуӈəəгəй.
Так пока они живут, два или сколько дней прошло.
Оу, тəə мəльтитəны тəсиəǯə тахаряа нагүр иньсүǯə туу”о.
В это время приехали три упряжки легковые.
Нагүр мандайку дүряка”а.
Три круглых ненца.
Оу”, тəндыте тəсиəǯə маǯə əмəніка, маǯə на нəнсу”индə”.
Они остановились около чума.
Оу”, тахаряа тəндыте маǯə дя бəньдикаа” туу”о”.
Все они направились к чуму.
Оу”, тəндыте матə тии”ə”, такəə хeлиǯиəмəны бəньдикаа” ӈомтү”үндə”.
Все они зашли, и все по ту сторону костра сели.
Тахаряа иня”курə тəті тəсиəǯə няагəи” тəндытиӈ ӈəмəбтукəдя ӈəмурсатіні, тяибтү”ки”ити, маараатіні бəньде ӈəмəбта”ити, бəньде.
Бабка стала их кормить, чаем поит, всем, что есть, угощает.
Тахаряа ((ині”а)) бəйкунаӈку такəə тондяйтигəты, мəндяйтигəты, тондяйтиты бəбəтəнунту, бəйкунаӈку.
Старик лежит, калачиком свернувшись, ледит на своём месте.
Тəндыте ӈəмуркəнду”.
Они кушают.
Тахаряа ӈəмурса сятыди тəсиəǯə, ӈəмурсанутү бəньдикаа” някəлəры”индə”.
Кушать закончили, все столы убрали.
Тəгəтəты тахаряа мунумунутү тəндə” дүрякə”: «Оу, хиəмəу, тахаряа тыминягүмү бəйкунаӈку тəиӈу?»
Потом ненцы говорят: «Оу, старик-то здесь?»
«Əə”,— иня”ку мунунту, тəитүөу, такəə мəндяйтиты кундату».
«Есть, — говорит старуха, — вон он, там калачиком спит».
«Оу, хиəмəу, тахаряа сиəрымы”əмы”».
«Оу, совсем мы пропали».
«Тə, маарə куні”айӈуӈ?»
«Что случилось-то с тобой?»
«Маа, кобтуалу” тə” əмəніə кунігəльти тимсү”иǯə, ((…)).
«Исчезла девка-то совсем.
Тахаряа минтягəны нялыдемы дөӈгу сиəмəны минтягəны хүтя”иǯə əку.
Может, она в прорубь провалилась.
Маагəльтегəтə такəə нялыдемымы” дөӈкуǯу бəнсə камубала”а.
Вся наша прорубь в крови прямо.
Хиəмəу, тахаряа сиəрымы”əмы” тə” тəсиəǯə, кобтуамту ниӈымы” нөлхəǯу” дөӈгу сиə кунсымəны».
Совсем пропали мы, девку мы совсем упустили в прорубь».
Оу”, тəні”аляатундəту бəйкунаӈку лəǯəбсаи”ə.
В это время старик вскочил.
Няагəи” хиритəсы ӈануо тяйхириəи: «Əи”, тетуа тə” бəлта нүө”күмə салү”үру” тə” тəсиəǯə тə маагəльтегəтə.
Ругается и кричит на них: «Эй, совсем вы погубили мою дочку.
Куні”а тəгəтəнды” ӈимсяӈыры” тəгəтəнды”?
Как так вы ее упустили?
Тəгəтəты маадя ((…)) дөӈкуǯу тəті камубала”а, тəгəтəты тə кунімəны коныӈы тəгəтəты, дөӈгу сиəмəны кона”а?
Прорубь почему в крови, куда пошла, в прорубь что ли залезла?
Минтягəны хосисиəдеəры” нялыдемыраатə.
Может быть, вы ее избили и в прорубь.
Тəні”а дөӈгу сиəмəны мүтəми”əру”.
А потом в прорубь толкнули.
Тахаряа нүөмə тə” коǯа”ару” тахаряа тə маагəльтегəтə.
Убили вы мою дочку.
Тахаряа тəні”а нүөмə коǯутундəту”, мəнə тəбтə нүөне тəитү”.
Вот вы её убили, а у меня ещё дети есть.
Нүөне тəитү” тамны няйбытəны.
Дети есть в тундре.
Нүөне хуу”тəндым.
Детей позову.
Тахаряа нүөне хуу”тəндым, мунунтəндум: əмты ӈадяру” бəнсə котурухуаǯаǯə, дяӈку, камдеəраитү ӈəтəра”итə” ибаху.
Детей позову, им скажу: вашу сестру убили, нету, только кровь нашли.
Тахаряа тəндə” нүөне тəǯу”сүǯине, бəньдикаа тəǯу”сүǯине.
Детей привезу, всех привезу.
Тахаряа нүөне тəтүбүтə тахаряа бəнсəму” мыӈ ӈукəгəирби”а ися коны”сытəмы”, нүөнə нану.
Если всех детей привезти, много нас будет, с моими детьми вместе.
Тахаряа тəті канə малу”, канə ӈана”салу” бəньдикаа” кəбту”сүǯүндү”, ((…)) нүөнтінə бəнсəру” котуру”сүǯүндү”.
Сколько вас чумов, сколько людей, детей мои всех вас убьют.
Тə тəрəди хуйӈыры”?»
Этого хотите?»
Оу”, тахаряа дүрака”ите мунумунутүӈ: «Тахаряа бəйкуоу, хуасибя”ку тахаряа.
Ненцы говорят: «Спасибо, старик.
Тахаряа тəсиəгүөрə тоиӈəəу, нинтымы” ху” тəрəди, тəрəди нинтымы” ху”, бəйкуоу, тоиӈəə тəтірəу.
Не надо такого, мы этого не хотим.
Тахаряа тə бəйку тəсиəǯə əмə мəнə … тахаряа нүөте нəкəриӈəə” нине норбубталу” нүөте.
Детей не тревожь, не поднимай их.
Тə куні”а мыəнтəӈы?
Ну что сделаешь?
Ӈəндяи” ӈуонтə контура”иǯə əку.
Наверное, Бог взял.
Тахаряа ((мəнə тəсиəǯə)) мыӈ тааǯите тəǯутəтуму”.
Теперь мы тебе оленей дадим.
Ӈукəгəикя” тааǯите тəǯутəтуму”, куо хирə таа, кəти нагүр дир таа иӈəə, кəти куо хирите таа иӈəə.
Мы оленей тебе дадим, хоть 300 или хоть сколько.
Кобта”а” иӈəə”, маа” иӈəə”.
Хоть быков, хоть каких.
Бəньде” тааǯите тəǯутəтуму”.
Всех оленей дадим.
Тахаряа бəйку, мыӈкəлитены” нилыгуму”.
Старик, только давай мы останемся жить.
Тахаряа нүөнтə мирəǯəрəгы” тəбтəрыа ӈонəə нерə тə ӈонəə” тааǯите тəтудүөму” тə”».
И раньше мы еще как приданное оленей дали тебе».
Тə, бəйкунаӈку кумунтəӈу: «Оу”, тə тəті тəрəди ихү”, тə няагəə тə”, тəндə” таатү” күǯүахү” тəтугуору”, ниӈыти немалу”.
Ну что сделать: «Оу, хорошо это, оленей завтра привезёте, не откажитесь.
Ниӈəə” немаде” тəндə” таатү”».
Не откажитесь от своих оленей».
Тə, иӈəə.
«Əə”,— дүряка”а лəбитігəты, əи” күǯүатудяряи” тусүǯəмуоу”.
«Да — ненец повторяет, — утречком уже будем здесь.
Таате тəǯусутəму”.
Оленей твоих привезём.
Тахаряа ((…)) сиəрымы”əмы” тə”, мыӈ нануну” тəбтə нəӈхə тə”, тəті нүө”күрə ((нүө”күрə)) тимсү”үǯə.
Совсем мы пропали, нам-то тоже плохо, что дочь твоя пропала.
Оу”, тахаряа тə” нəӈхə.
Оу, совсем плохо.
Тə, күǯүахү” туйкуомуоу”».
Ну, завтра придём».
Тə тəндə” дүряка”ите бии”аиндə”.
Ну, эти ненцы уехали.
Дүряка”и” бүүмүөгəтə тахаряа тəті бəйкунаӈкурə ӈонəнту лəǯəбсаи”ə.
Когда ненцы уехали, старик резко встал.
Тəны игəту, тяирся сяǯы”инді, кунда”инді.
Чай попили, уснули.
Тə маадя итеӈу” нүөгүматү, дяӈгу” маагəльти”, толы”ыараамəны тəтірə буоту.
Откуда дети у него, совсем он врёт.
Дяӈгу”.
Нету.
Маагəльте нүөгали итү.
Совсем детей нету у него.
Ӈонəнті бəйкунаӈку, иня”ку, бəлта ӈонəнті.
Одни старух со старухой, совсем одни.
Бəйкунаӈгу каркəраа тəтірə.
Старика это затея.
Бəйкунаӈку хуатəми”ə əку бəйкунаӈку.
Тə, тəкəите кунда”агəй.
Ну, они уснули.
Тə, күǯүатундə, күǯүама” сиəртə кунда”а”, күǯү”үагəй.
Под утро уснули, а потом встали.
Күǯүама” сиəртə кунтудя тəсиəǯə, тə ӈəмурса сяǯы”əгəй, курəгуи” дяламу”о.
Под утро уснули, кушать закончили, уже день настал.
Дялыə ися кона”а.
День настал.
Дялыə итүтə бəйкунаӈку бəнтімəны мəндəбсəиркəту, маараитү мeлысыси.
Днём старик на улице возится, что-то делает.
Ӈуоляа, маа мeлысыихямбиті бəнтімəны игəту.
Не знаю, что он делает там на улице.
Кəнда”кутү, маараитү тубəбталукəту дөнда”лаку.
Из санок, из вещей потихонечку снег вытряхивает.
Оу, куо түхəны тахаряа дялыə ӈəмурсанə түхəны тахаряа дүрякəӈуǯате туу”о”, накүрə дирə таа тонуса туу”о”.
Во второй половине дня ненцы приехали, пригнали с собой триста голов оленей.
«Тə, əу”, бəйкунаӈкуои, тə нəнсутəрыади ӈуритүндү”: Бəйкунаӈкуои, хуасибəу, нүөте ни” норбубту”, тəндіти мунудүөӈ, нүөте ни” норбубталу”, əмə” тааǯите тəǯа”ам.
«Оу, старик – только встали, уже говорят: Старик, спасибо, я же говорил, детей не поднимай, я оленей привёз.
Əмə” таате кəмə”, нүөнтə мирəǯə”».
Вот эти олени – приданное твоей девки».
Оу”, бəйкунаӈку тахаряа тəндəты дя кона”а: «Тə, нүкү, тахаряа няагəə ((…)) нүөнə мирəǯə тəтугүөбүтү”.
Старик подошёл к нему: «Хорошо, что привез приданное дочки.
((Нүө”күмə)) Нүөмə тəбтəрыа сүлүтүөрəкаǯə тə”.
Как будто дочка моя ожила.
Нүөмə сүлүтүөрəкаǯə тəбтəрыа, нүөнə мирəǯəǯə тəтугүөбүтү”.
Дочка как будто ожила, когда вы привезли приданное ее.
Тə, тахаряа хурсəӈынды” маǯуту” дя, ӈонəи”, ӈонəити” ниихяӈыры” ту”.
Возвращайтесь домой и больше не приезжайте.
Ниитеӈыры” хeǯыты”, мəнə нүөне нинтуу” няагəə”.
Не ходите (шаракайте), дети у меня не добрые.
Ӈана”санə” бəньде” бəри”сиǯə”.
Они людей разорвут.
((…)) Тəндə” таатү” тахаряа коиӈыры”.
А оленей оставляйте.
Тыӈ бүүӈанду”».
А сами уезжайте».
Тахаряа тəндə” дүряка”ите бии”аиндə”.
Ненцы теперь уехали.
Тə, дүряка”ите бүүмүгəтə тахаряа бəйкунаӈкурə ӈүнүамлаадя хeǯытыты.
Ненцы уехали, старик богатеет.
Ӈүнүаму”о, ӈуолы тəндə” таай, тəндə” таай сери”ə, хeлити дегəтəӈалəгəты.
Богатым стал, оленей запряг, остальных на мясо.
Тахаряа тəндə таатү иньсүǯүся куні”аряи” коныӈкəты, быкурыты дяаӈали коныӈкəты, нерə хүөтə мыəдигəты, маагəльте таагали дяӈку.
На этих оленях он везде ездит, и сети проверяет, а до этого он без оленей был.
Хүөтə мыəдигəты.
Всё время пешком ходил.
Тахаряа тыминя таа серəгүөдя куні”аряи” дөǯүркəту, хуаа” дя хуурса коныӈкəты, сыру” дя коныӈкəты.
А теперь олени есть, он ездит по дрова и за льдом (для воды).
Колыǯыхясы коныӈкəты, басудя коныӈкəты, тəті бəйкунаӈку тəнді” таатінінті.
Рыбачит и охотится на оленях этих.
Тəті, тахаряа тəтіти ихүтү, сыты маагəлитету дяӈку, таагəльтекали итя”а, нүөгəльтекали итя”а, маагəльтету дяӈку.
У него вообще ничего нету, ни оленей, ни детей.
Толы”ыамəны бəйкунаӈку тəті буоту, бəньде” бəйкунаӈку каркəдеə”.
Врёт он всё, это старик всё затеял.
Тахаряа тəрəди каркəдеəтəнунту тəсиəǯə тааǯити мили”индə”, бəньдикаа бəнсə нилубсятəǯу тааǯəту мили”иǯə.
Так он затеял, и за это и оленей, и богатство получил
Тахаряа бəйкунаӈкурə тəті тəндə нилыли”иǯə.
Теперь старик стал там жить.
Тəті коротeнький каскарə, бəлта.
Это коротенькая сказка, все.